«Джокер»: «Идиот» наоборот

В одном грязном-грязном городе, на одной ужасной-ужасной улице, в одном кошмарном-кошмарном доме жил-был клоун. И все считали его клоуном. Даже на работе.  Даже в психиатрической больнице, где он провел несколько лет.  Поэтому неудивительно, что в один прекрасный момент клоун и сам поверил в то, что он – клоун.

…Как известно, звезды (по крайней мере, на регулярной основе) не ездят в метро. Звезды рассекают на крутых тачках, пока всякие клоуны вынуждены ежедневно, например, часами простаивать у станка, или таскать на себе картонную рекламу - только чтобы не протянуть ноги и заработать на новый билетик в подземку. По вечерам клоуны смотрят шоу вроде «Вечернего Урганта» - в надежде, что когда-нибудь и их пригласят выступить в прямом эфире.

Они позитивны, никогда ни с кем не скандалят - во-первых, потому что мама так учила. А во-вторых, потому что за это обычно увольняют с работы. Вот, собственно, на таких идиотах и держится вся мировая капиталистическая система. Та самая, которая решает, что хорошо, а что плохо. А также – над кем можно смеяться, а над кем – нет.

Можно ли например смеяться над убитыми в метро яппи? А над диссидентами? Над расстрелянной в подворотне семьей миллионера? Капитализм говорит – ни в коем случае. А вот смеяться над неудачником, одиноким клоуном, которого лупят ногами на тротуаре - запросто. Через него можно даже перешагнуть (что, собственно, и делается преспокойно каждый божий день).

Но такова «ж», что потом обязательно появляется какой-нибудь клоун, который смеется крайне невпопад. Приглашенный на шоу зритель, который работает не по сценарию. И в этот момент система может в прямом смысле сойти с ума. И выстрелить себе в голову. Об этом собственно и кино от автора «Мальчишника в Лас-Вегасе», Тодда Филипса.

- Что это за грим? Вы участвуете в протесте?
- Нет. Я не верю во все это. Я ни во что не верю. Так лучше для моего номера.

Неудивительно, что при таком раскладе клоун станет героем города Готэм. Города дураков, как вы понимаете. Вернее, героем среди самых его низов. Как раз среди таких же клоунов, вынужденных каждый день ездить в битком набитом метро, чтобы жить. Кстати, совершенно неудивительно, что в кадре обязательно появится и Чарли Чаплин. Его история «маленького человека» уже давно стала классической, несмотря на явные прокоммунистические взгляды артиста.

Вообще конечно же Джокер – это явный символ анархии, доведения до предела, социального бунта. Но в отличие от Джокера Хита Леджера, этот смотрит на мир пока из-за стекла в машине такси. Может быть, просто потому, что это – только начало. «Что ты ржешь псих, это не смешно,-говорит водитель. – Весь город в огне из-за того, что ты сделал.» «Я знаю, - отвечает клоун.- И это прекрасно.» И, кстати, политика здесь точно не при чем. Он просто пытается рассмешить людей. Грустных людей из метро.

Лестница – очевидное обозначение этого мира. В начале фильма главный герой с трудом поднимается по ней. Его путь бесконечен. Кажется, что он никогда не доберется до вершины. А ближе к финалу – он спускается. Спускается весело, бодро. Как будто это и есть путь наверх. Наверное, это потому, что в этом мире, если у тебя нет денег, есть только один путь для того, чтобы стать звездой – под громкие аплодисменты «элиты» скатиться на самое дно. Либо тебе придется так и продолжать хохотать над чужими «шутками» под суфлера. А твое место на этом пути все равно займет какой-нибудь другой безумный комик.

Вы спрашиваете, а куда же смотрит социальная служба? Медики? Психиатры?
А их всех сократили.

Светлана Фролова
Фото: кадр из фильма «Джокер»